Государственные органы не могут делиться персональными данными граждан. И это касается не только Минфина 23.10.2018

Кто владеет информацией, тот, возможно, и владеет миром, но точно не может ее распространять, если она является конфиденциальной и касается других лиц. Исключения предусмотрены самой Конституцией и европейскими гарантиями в сфере защиты персональных данных.

Государственные органы не могут делиться персональными данными граждан. И это касается не только Минфина

Маленький секрет для большой компании

Конституционный Суд решил быть в тренде общемировых тенденций в вопросах обращения с данными о личности. Поэтому в решении от 11.10.2018 №7-р / 2018 отталкивался прежде всего от понимания права на уважение к частной и семейной жизни, смысл которого раскрывается в прецедентах Европейского суда по правам человека.

Речь идет об условиях, при которых допускается такое вмешательство: оно осуществляется «в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц». То есть установлены определенные пределы для государства при реализации полномочий в этой сфере.

Зато абз.1 п.40 розд.VI «Заключительные и переходные положения» Бюджетного кодекса предоставляют Министерству финансов безусловный доступ к персональным данным граждан, получающих пенсии, пособия, субсидии и другие социальные выплаты. Таким образом чиновники контролируют соблюдение бюджетного законодательства распорядителями средств.

Можно, конечно, дискутировать о том, зачем Минфину такая персонализированная информация и почему ему недостаточно сводных сведений. Ведь для проверки законности назначения таких выплат существуют другие государственные органы. Однако КС не стал углубляться в вопрос цели, а ограничился анализом «качества закона». А она, как выяснилось, оставляет желать лучшего.

Основная претензия с точки зрения верховенства права - отсутствие каких-либо границ дискреции, установленной законом, относительно дальнейших действий с информацией, содержащей персональные данные. А это, по мнению суда, исключает даже минимальную защиту лица и не обеспечивает предсказуемости применения спорного положения. Без установления этих границ государственные органы не могут делиться персональными данными граждан даже тогда, когда это предусмотрено законом.

Итак, если чиновникам все же хочется знать всех получателей государственной помощи поименно, им следует определить основания для такого интереса. И не забыть указать «легитимную цель» таких полномочий. Одного желания осуществлять контроль за соблюдением бюджетного законодательства явно будет недостаточно. Ведь, как отмечалось, для этих правоотношений предусмотрены другие надзиратели.

Взять на вооружение

На первый взгляд, это решение не более чем формальность. И граждане вряд ли почувствуют, что их персональные данные теперь стали более защищенными. Однако каждый вердикт КС так или иначе может «выстрелить» в будущем.

Выясним ключевые положения этого акта. Во-первых, Суд напомнил, что юридическая определенность и запрет произвола со стороны государства являются элементами верховенства права. Это открывает путь для обжалования многих законодательных положений, принятых в последнее время, содержащих расплывчатые формулировки и неограниченные дискреционные полномочия чиновников.

Среди 4-х десятков представлений, которые уже поступили на Жилянскую, есть немало таких, которые содержат жалобы именно на недостаток юридической определенности норм. Остается надеяться, что КС будет последовательным в отстаивании принципа верховенства права и в случаях, когда речь идет о регулировании, которое гораздо важнее для самих граждан.

Еще одно утверждение, которое можно взять на вооружение, - признание того, что использование информации о частной жизни лица является вмешательством в право на уважение к частной жизни, гарантированное §1 ст.8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В сочетании с необходимостью доказывать легитимную цель такого вмешательства (а не только установление такой возможности в законе) это ставит под сомнение, например, обнародование деклараций родственных связей судей.

Тем более что ст.32 Конституции содержит даже более жесткие условия для исключений, чем §2 ст.8 конвенции. И цель, что, может, и оправдывает сбор информации в демократическом обществе, автоматически не легитимизирует ее дальнейшего распространения. По крайней мере этим решением КС дал это четко понять.

Не говоря уже об одной печально известной базе с персональными данными лиц, которая в демократическом обществе очевидно должна быть давно заблокирована государством. Ведь ее функционирование не имеет никакого законодательного основания.

Дискреции кодификации

КС в этом решении немало внимания уделил границам дискреции государственных органов и качества законодательных актов. Однако по непонятным причинам оставил толкование своего вердикта на усмотрение кодификаторов.

Обратим внимание, что неконституционными признаны «отдельные положения абз.1 п.40 розд.VI« Заключительные и переходные положения »Бюджетного кодекса о праве Минфина получать информацию, содержащую персональные данные». Именно они и теряют силу со дня принятия этого решения.

А теперь попробуйте определить, какую именно часть предложения следует вычеркнуть из спорной нормы. Только слова «персональные данные» или все положения, приведенные в абз.2 п.1 мотивировочной части? Не добавляет ясности и резолютивная часть.

За 22 года деятельности Суда это, наверное, первое решение с таким неоднозначным выводам. За это время вспоминается разве что случай с порядком слов в решении об иностранных инвестициях. С той разницей, что на этот раз Суд признал утратившими силу какие-то абстрактные «отдельные положения».

Конечно, нет ничего опасного в подражании форме решений ЕСПЧ, в которых философский уклон проявляется более ярко. Но решение КС касаются не отдельных заявителей, а граждан в целом, поэтому их защита должна быть более конкретной.

Что является персональными данными?

Согласно решению Конституционного Суда от 20.01.2012 №2-рп / 2012 конфиденциальной является информация о личной и семейной жизни лица, которое идентифицировано или может быть конкретно идентифицировано, а именно:

  1. национальность;
  2. образование;
  3. семейное положение;
  4. религиозные убеждения;
  5. состояние здоровья;
  6. материальное положение;
  7. адрес;
  8. дата и место рождения;
  9. место жительства и пребывания и т.д.;
  10. данные о личных имущественных и неимущественных отношениях этого лица с другими лицами, в том числе членами семьи;
  11. сведения о событиях и явлениях, происходивших или происходящих в бытовой, интимной, товарищеской, профессиональной, деловой и других сферах жизни лица, за исключением данных по выполнению полномочий, связанных с осуществлением функций государства или органов местного самоуправления.

FAQ по семейному праву

Бланки и справочники